Все легенды и мифы

("хан огня Отхан"), Отгалахан ("хан огня От"), Отхан-Галахан эхе ("матушка Отхан-Галахан"), Эл-Галахан эхе ("матушка хан огня Эл"), Гал-эхе ("матушка-огонь"). От эхе, Од эхе, Ут эхе ("матушка От"), Галтенгри ("огонь-тенгри"), в мифологии монгольских народов божество огня, персонификация огня, очажного пламени. Предстает в мужском и в женском облике. Этимология имени Отхан (от тюрк. от, "огонь", и хан, "государь") указывает на тюркский компонент в генезисе образа.

Обнаруживается некоторое соответствие и с аналогичным персонажем тибетской мифологии, которого также называют "бог огня", "государь богов огня". Образ О.-Г. складывался на основе представлений о духах родового и семейного очага, выступавших в зависимости от различных племенных традиций в мужском или женском облике (отсюда то мужская, то женская ипостась божества).

В обрядово-мифологических сюжетах синтезируются ранние представления о небесном происхождении огня (очевидно, от удара молнии, который иногда интерпретируется как зачатие при космическом браке) и более поздние - о его искусственном добывании (высекании, которое на монгольских языках передается тем же словом, что и вспышка молнии). Создание огня связывается с эпохой первотворения: когда гора (Алтай, Хангай, Бурхан-халдун, Сумеру) была холмом, дерево (вяз, ива)- побегом, горный козел - козленком, ястреб и жаворонок - птенцами, царь-лев - детенышем и т. д. В вариантах огонь возникает благодаря начальному космогоническому акту - отделению неба от земли. Участие космических начал в порождении О.-г. многократно подчеркивается: огонь появился от 99 вечных тенгри, от Хормусты, от ханатенгри и матери Эту ген ("возник из ее стопы") и т. д. В качестве его творцов упоминаются также гора, море и дерево (высечен горой БурханХалдун, возник от горы Сумеру и моря Сум, сотворен из вяза, из тутового дерева с вершины Хангай-хана и Бурхату-хана и т. п.). Семантика порождения сохраняется и при описании искусственного добывания огня, порожденного отцом-железом (сталью) и матерью-камнем (кремнем, галькой - образом, параллельным "матери-земле", а также горе).

При складывании культа Чингисхана его родовой огонь осмысливается как владыка над всеми духами очагов и затем - как огонь вообще. Согласно различным версиям, первый огонь был высечен Чингисханом и раздут его женой, высечен его отцом Есухей-багатуром и раздут его матерью Оэлун, высечен его сыном Чагадаем и раздут супругой Чагадая Чанхулан и т. д.; мотив мифологического порождения отражен в распределении функций между мужским ("высекание") и женским ("раздувание") началом. Подвергшийся мифологизации Чагадай, хранитель родового очага императорской фамилии, после смерти был отождествлен с духом - хозяином очага, а затем - с божеством огня вообще (бурят. Сахядай-нойон).

Позднее под влиянием буддизма происхождение О.-Г. связывается с именами ламаистских божеств: Вурхан-бакши (Шакьямуни), Вайрочаны, Махещвары (Шивы) и др. В качестве мистического источника огня часто называется буква "ра" ("рам", "арам"), одна из семи магических букв, по традиционной грамматической классификации относящаяся к стихии огня. Влияние тибетской традиции сказывается в версии о создании огня Падмасамбхавой (в тибетской мифологии именно он учреждает культ божества огня). О.-Г. проявляется в целом сонме обитающих в очаге духов, объединенных семейными связями и олицетворяющих - соответственно универсальной пространственной ориентации - центр очага и различные его стороны. В призываниях к О.-Г. фигурирует его "очень старый" дед - Тала, отец ("Победоносный огонь-господин"); Всевышняя матушка-лус (из разряда земных духовхозяев, см. Лу, по модели космического порождения мать огня всегда связана с землей); сыновья или братья (иногда числом 5), носящие общее имя Белое сердце огня; сестры врачевательницы - "огненные девы", олицетворяющие либо центр очага (Огненное центр-сердце), либо его стороны и являющиеся прямым отражением небесных дев; цвета тел "огненных дев" соответствуют цветам утреннего, полдневного, вечернего и ночного солнца: фея восточного огня - сияющебелая, южного - красно-желтая, западного - темно-красная, северного - черная (это распределение цветов почти полностью соответствует буддийской космологической символике; ср. Тара).

О.-Г. как божество огня имеет один глаз (реже три), всегда смотрящий вверх, в небо, ослепительно-белое лицо, густую белую бороду, медные брови, оскаленные раковинно-белые зубы. Наиболее частые его эпитеты - "красный", "масляный", "шелковый". У него жемчужный топор, кувшин, четки, барабан, крюк, сеть, жемчужные подвески, хрустальный пояс на бедрах. Облик и атрибуты божества огня и его семейства сложились под прямым влиянием буддийской иконографии.

Как персонификация огня О.-Г. связан с космическим центром (ср. центральное положение очага в юрте) и с мировой вертикалью: его блеск достигает неба, дым проникает сквозь 99 небесных слоев (или покрывает их), жар пронизывает насквозь землю, согревает ее 77 слоев. Столь же несомненна связь с "солнцем (огнем небесным). Очагу придавалась округлая форма (солнечный диск), а к новогоднему ритуалу приурочивались проводы О.-Г. старого года и встреча О.-Г. нового года. С этим же, очевидно, связан запрет выносить огонь из юрты в ночное время - после захода и до восхода солнца. Общей для образов О.-Г. и солнца является идея производительности. При новогоднем ритуале поклонения О.-Г. у него выспрашивают счастье, благую часть, жизненную силу. В обряде используется репейник, связанный с темой плодородия, а в качестве жертвенного животного - белая (или белая с желтой головой) овца, вообще символизирующая счастье и благополучие. Особую роль в культе О.-Г. играет козел - универсальное олицетворение плодородия: кастрированный козел - ездовое животное О.-Г., горный козел фигурирует при описании возникновения О.-Г. Новогодние жертвы огню приносят женщины, которые просят детей, исключено участие в ритуале беременных женщин (напр., у ордосцев). На связь огня с потомством указывают: запрет у бурят выносить из юрты родовой огонь, если в доме есть дети возрастом до года, поклонение невесты родовому очагу жениха (хотя это прежде всего - испрашивание покровительства нового для нее родового духа, каковым выступает божество огня). Родовой огонь приравнивается к родственнику; по бурятским поверьям, его, как сына или сородича, нельзя отдать в чужой род, а погасить его - все равно что убить родственника. При перекочевке на новое место переносятся и непогашенные угли, сохраняющие родовой огонь, что рассматривается как гарантия продолжения рода. Одна из функций О.-Г.- очистительная: огнем очищали юрту, в которой лежал покойник, и находящиеся там вещи; невесту очищали перед вступлением в род жениха, проводя ее между двумя кострами (по сообщению Плано Карпини, такой же процедуре подвергались послы, прибывшие к хану). Пожар, а также некоторые (прежде всего кожные) болезни - следствие гнева О.-Г., вызванного дурным обращением с очажным пламенем, нарушением запретов (перешагивать через очаг, подталкивать ногой топливо, помешивать угли острым предметом, плевать в огонь, лить воду, бросать нечистоты, волосы, произносить перед очагом слово "волк" и т. д.). Существует у бурят поверье, что О.-Г. окривел из-за помешивания углей в очаге острым предметом.

Лит.: Банзаров Д., Черная вера, или Шаманство у монголов. Собр. соч., М., 1955, с. 72-76; Цыбиков Г. Ц., Культ огня у восточных бурят-монголов, в кн.: Бурятоведческий сборник, № 3-4, Иркутск, 1927; Галданова Г. Р., Культ огня у монголов, в кн.: Исследования по истории и филологии Центральной Азии, в. 6, Улан-Удэ, 1976; Рорре N. N.. Zum Feuerkultus bei den Mongolen, "Asia Major", 1925, v. 2; Tucci G., Heissig W., Die Religionen Tibets und der Mongolel, Stuttg. [u. a.], 1970, S. 375- 383; Mostaert A., A propos d´une priere au feu, в сб.: American studies in altaic linguistics, v. 13, Bloomington, 1962.