Все легенды и мифы

Важный мифологический символ, элемент сакральной топографии. В ряде мифологий, прежде всего шаманского типа, в качестве некоего "стержня" вселенной, мирового пути, пронизывающего верхний, средний и нижний миры, выступает т. н. космическая (или мировая) Р. Она обычно является и родовой (или шаманской) Р. Иногда ее составной частью бывает символически переосмысленная реальная главная Р. данного региона. Примером космической Р. может служить эвенкийская Мумонги хокто бира ("водяная дорога-река"). В ее верховьях (в верхнем мире), в болотистом месте с обильными пастбищами живут души оленей, а рядом обитают души людей, служащие источником продолжения человеческого рода; вдоль среднего течения Р. (в среднем мире) обитают живые люди и животные, в низовьях помещается мир мертвых, куда шаман провожает душу умершего. Эвенки отождествляют с космической шаманской Р. и шаманское дерево туру, и шаманский чум с примыкающими к нему с востока молодыми лиственницами и деревянными изображениями духов - дарпэ и с запада ритуальной галереей - онанг: дарпэ символизирует верховья Р. и верхний мир, чум - средний мир, а онанг - Р. мертвых (онанг поэтому делался из мертвого леса - валежника). В ряде традиций, характеризующихся дуальной организацией общества, описываются две космические родовые Р., символизирующие каждую из двух фратрий; эти Р. текут параллельно (иногда с неба) и впадают в общее море. Эвенкийские, орочские и т. п. изображения такой космической Р. или двух Р. показывают, как все, что есть в трех мирах, располагается по течению космической Р. и ее земного воплощения - реальной Р. У енисейских кетов осью вселенной является Енисей. В верховьях Енисея (теплый верх, небо) находится добрая Томэм, оттуда прилетают птицы и приходит весна, в низовьях Енисея (холодный низ, преисподняя) находится злая Хоседэм (в царстве на острове в устье Енисея собираются мертвые души).

Другим вариантом образа космической Р., вероятно, является находящееся в центре вселенной большое море или озеро, из которого вытекают главные Р. (иногда они текут из центра, отмеченного древом мировым) или одна Р. В калмыкской космологии из середины озера Марво растет древо жизни Замбу; из него в направлении сторон света текут четыре большие Р., которые, сделав по семь меандров, возвращаются в озеро. Озеро центра находится на высокой горе, и Р. свергаются вниз по скалам, имеющим облики голов слона, быка, лошади, льва. Таким образом, широко распространенная в разных традициях идея четырех стражей стран света в данном случае соединяется с образом четырех Р., которые не только задают структуру пространства, но и выступают как элементы мифопоэтической классификации (характерно также, что Р. несут в своих водах элементы, из которых состоят скалы: золотой песок, серебряный, красный и голубой). Четыре Р., указывающие стороны света, известны в библейских легендах (ср. Быт. 2, 10-14). На мусульманских персидских миниатюрах иногда изображается четыре потока воды, растекающихся по четырем направлениям из-под райского дерева туба, на котором сидит птица Хома; вокруг находятся Мухаммад и его сподвижники. Упомянуты четыре реки и в "Младшей Эдде" - Кермт, Эрмт и две Керлауг, которые Тор переходит вброд, когда асы у ясеня Иггдрасиля вершат свой суд. В "Речах Гримнира" описывается, как олень Эйктюрнир поедает листья мирового дерева и из падающей с рогов в Хвергельмир влаги образуются многочисленные Р., одна из которых находится у жилища богов, другие - в земле людей, но устремлены в хель. В "Прорицании вельвы" (19-20) сообщается об источнике Урд, омывающем Иггдрасиль и ставшем местом, откуда произошли три девы - Урд, Верданди и Скульд.

Еще одно отражение образа Р. как космических вод можно видеть в мифопоэтических представлениях о происхождении Р. из первозданного океана мирового: его вездесущность объясняет помещение Р. по краям земли, на небе, в преисподней. В греческой мифологии Океан - величайшая река в мире (Нот. II. XIV 245-246), окружающая землю и море, дающая приют небесным светилам и начало всем водам, в т. ч. и Р. (XXI 195- 197 и др.). Грекам было знакомо и представление о Р., падающей с неба. В Древнем Египте считалось, что Нил является порождением Нуна, открывающего Нилу два истока. Согласно Геродоту, Нил выходит наружу между скалами Крофи и Мофи и течет и на север, в Египет, и на юг, в Эфиопию (Herodot. 2, 28). Космичность Нила, его подземный и небесный характер подчеркиваются во многих текстах. В гимне богу Атону (14 в. до н. э.) говорится: "Ты создал Нил в преисподней и вывел его на землю по желанию своему, чтобы продлить жизнь людей... Ты даровал небесам их Нил, чтобы падал он наземь... Нил на небе для чужестранцев и для диких животных о четырех ногах, а Нил, выходящий из преисподней, - для земли возлюбленной...". Нил был тем мифологическим и ритуальным объектом, который соединил многие локальные варианты мифологических представлений и ритуальной практики. В "Текстах пирамид" об Осирисе говорится как о "новой воде", при этом имеется в виду разлив Нила (поздняя традиция склонна соотносить разливы Нила именно с мифом об Осирисе). Вместе с тем Павсаний в своем "Описании Эллады" (X 32, 18) связывает разливы Нила со слезами Исиды, которая ежегодно оплакивает Осириса; Гелиодор в "Эфиопике" называет величайшими праздники египтян, посвященные Нилу. Плутарх ("О реках", 16) сообщает о фараоне, который принес в жертву Нилу собственную дочь. Овидий, Диодор, Ювенал и некоторые другие античные авторы нередко говорят о человеческих жертвах Нилу, однако собственно египетские источники не содержат подобных сведений. Вместе с тем образ "подземного Нила" был тесно связан со смертью, с душами умерших и судом над ними в загробном мире (опятьтаки важна его ассоциация с Осирисом - верховным судьей мертвых). Аналогичную роль играют Р. нижнего мира во многих других традициях. Примерами могут служить черная Р. смерти подземного царства Туони в "Калевале" (в нее, в частности, бросают разрубленного на части Лемминкяйнена) или подробная гидрография греческого аида - Р. забвения Лета; Р., окружающая подземное царство; Стикс; Кокит; Пирифлегетон; Ахеронт. С этими Р. связан мотив переправы душ мертвых, в которой участвуют Гермес Психопомп и Харон. И в этом случае топографические объекты нижнего мира обнаруживают связь с посмертным судом. В некоторых традициях сама Р. выступает как божество, символизирующее высший суд (ср. Р.-Судию у хеттов или ханаанеян, обычай испытания водой - как одной из форм ордалии - "божьего суда"; так же объясняется и обычай клятвы при воде).

Следы космической, мироустрояющей роли Р. отражаются и в создании особого пласта имен - сакральной гидронимии, предполагающей, с одной стороны, сакрализацию реально существующих Р., и, с другой стороны, соотнесение этих реальных Р. с их небесным мифологическим прообразом - космической Р. Все крупные Р. каждого ареала: Хуанхэ, Янцзы, Меконг, Ганг, Инд, Тигр, Евфрат, Волга, Днепр, Обь, Амур, Конго, Замбези, Миссисипи, Амазонка и т. п. - могут быть сакрализованными или, во всяком случае, входящими в мифологические мотивы. В "Ригведе" прославляется Синдху (Инд) как Р., текущая впереди всех струящихся вод и превосходящая их по силе; Синдху богата конями, колесницами, одеждами, золотом, шерстью. Восхваляются и притоки Синдху, и другие крупные реки Индии - Ганга, Ямуна, Сарасвати, Парушни, Шутудри и др. Главной рекой ведийской сакрализованной географии является Сарасвати. Сарасвати хорошо известна в персонифицированном виде: она не только богиня Р., но и нередко отождествляется с Вач, персонифицированной Речью. Связь Р. с речью принадлежит к числу архетипических образов. В основе идентификации не только акустический эффект шумно текущей воды, но и образ самого потока Р. и речи, последовательного перетекания - развития, от начала до конца, до состояния смысловой наполненности. Образ Сарасвати оказался настолько влиятельным и индуцирующим новые элементы содержания, что к нему было создано мужское соответствие - Сарасват, которое подчеркивало мужской аспект плодоносной силы Р. (как и речи). В "Ригведе" Р. не раз называются божественными (IV 55, 3; V 46, 6; 49, 4) и бессмертными (I 62, 10). Часто обыгрывается сакральная речная нумерология - 3, 7, 3Х7, 99; есть упоминание и о четырех сладкотекущих Р. (I 62, 6). Р. - супруги быкя-Индры (V 42, 12), они сестры Варуны (VIII 41, 2), и он живет в них. Один из наиболее известных "речных" мифов - рассказ о сошествии на землю Ганги, дошедший до нас в разных версиях древнеиндийского эпоса (Мбх. III, Рам. I) и в ряде памятников изобразительного искусства (ср. рельефное изображение мифа в храме Махабалипурам, Мадрас). Царь Бхагиратха умолил прекрасную деву Гангу (образ небесной Р., не смешивавшейся с земными Р.) смыть ее священными водами грехи предков. Ее воды низринулись с вершины снежной горы на землю, заполнили пересохший океан, проникли в подземное царство, коснулись праха предков Бхагиратхи, которые получили очищение и обрели небесное блаженство. С тех пор Ганга течет по земле и впадает в океан. С Гангой связаны такие важные мотивы, как проглатывание Ганги мудрецом Джахну, пребывание в Ганге семени Шивы и омовение сестер Криттик в мифе о рождении Сканды и др.

В китайской традиции рассказывается о небесном духе Цзюй-лин, который происходил из верховьев реки Фэныпуй и некогда был духом Р. Он не только расколол и раздвинул гору Хуашань, которая мешала течь Хуанхэ, и открыл Р. прямой путь к морю, но и выступил (в даосской традиции начала нашей эры) как космический первотворец, отделивший небо от земли. В водах Хуанхэ Юй увидел речного духа, давшего ему карту рек, благодаря которой Юй догадался, как нужно бороться с потопом. Важную роль в мифе творения сыграл хеттский бог Р.: после того как небо и земля были разделены, он "взял себе очищение, жизнь потомства и силу плодородия". Известный хеттский ритуал Туннави иначе называется обрядом Р.: "Когда Старая женщина (жрица) приходит на берег реки, она отламывает тонкий кусок хлеба для божества берега реки, и она кладет его на берег реки, и она разбрасывает муку и куски пирога на берег, и льет на берег вино, и говорит: божество берега реки! Смотри! Я пришла к тебе. И ты, божество реки, с берегов которой взята эта глина, возьми ее в свою руку, и очисти этого человека глиной; очисти все двенадцать частей его тела". При обряде очищения бога и человека от заклятия перед храмом вырывают водоем, соединяют его каналом с Р., делают образы клятв и проклятий из серебра и золота, кладут их в лодку и выпускают ее по каналу в Р. Старая женщина произносит заговор: "Как лодку река унесла..., так точно река унесет всех тех, кто виновен в заклятиях... Пусть злые слова уплывут в далекие страны, за море! Вспять не обратится река, обратно пусть не приплывут заклятия и злые слова!".

Существенна роль Р. в библейской и христианской мифологиях. В награду людям Р. прокладываются в пустыне, открываются в горах, иссекаются из скалы; в наказание же Р. иссушаются, превращаются в пустыню, в смолу, в кровь, наполняются гадами. Одна из казней египетских состояла в том, что господь (руками Аарона) ударил жезлом по воде, и она превратилась в кровь (Исх. 7, 17- 21). Фараону снится сон о семи тучных и семи тощих коровах, выходящих из Р. (Быт. 41, 1-3); на берегу Р. фараонова дочь находит корзину с младенцем Моисеем (Исх. 2, 5-6) и т. д. В новозаветной традиции в Р. Иордане происходит крещение водой; один из эпитетов Иисуса Христа - "Река жизни".

В Древней Греции (как на Балканах, так и в Малой Азии) очень многие Р. были включены в сакральную топографию. На их берегах разворачивается действие многих мифов, они населены наядами. Некоторые мифы разыгрываются именно в "речном" коде; ср. миф об Алфее и Аретусе, сходный мотив в "Фьезоланских нимфах" Боккаччо, где любовное соединение героев продолжается посмертно, когда они превращаются в два сливающихся ручья - Африко и Мензола. Греки мифологизировали и свои Р. [Пермес (ср. пермесские девы - музы), источник Иппокрена, Алфей, Пеней, Меандр, Скамандр] и чужие (Стримон, Гебр, Падус, Роданус, Фасис и др.), а часто создавали полностью мифические, как гиперборейский Эридан, с которым связана гибель Фаэтона. Особое место в греческой мифологии занимает Нил, сын Океана и Тефиды, у которых родились три тысячи сыновей - речных божеств.

Один из вариантов т. н. основного мифа актуализирует роль Р. Поединок между громовержцем и его противником в значительной степени объясняется тем, что последний запрудил воды Р., чем вызвал угрозу плодородию и жизни. Само имя древнеиндийского чудовища Вритры означает "затор", "запруда", "преграда". Индра "убил дракона, он просверлил отверстия для рек, он рассек чресла гор", и теперь "как мычащие коровы, спеша, прямо к морю сбегают воды" (РВ I 32, 1-2). Имя матери Вритры Дану означает поток, воду; этот же корень используется в названиях ряда мифологизированных Р. иранского происхождения - Дон, Днепр, Дунай и т. п. Сходные мотивы поражения чудовища, удерживающего воды, и его матери - Р. известны во многих традициях (ср. южноамериканские мифы о змее - удерживателе вод, при том, что змей связан с огнем, ср. Змей Огненный Волк), но бывает, что главная функция змея - охранять Р. (кстати, иногда змея превращается в Р., чем и объясняется извилистость ее течения). Многочисленны предания и легенды, относящиеся к Днепру (этимология названия этой Р. восходит к Иран. danu, "река", "вода", и индоевроп. *юЬЬг- с идеей соития, плодородия). В них сочетается, по крайней мере, два слоя: миф о небесном происхождении Днепра и его порогов и одна из версий основного мифа, согласно которой божий коваль гнал запряженного в плуг змея вплоть до Черного моря [отсюда - т. н. Змиевы валы (сам корень слова "вал" неотделим от имени противника громовержца - Волос/Велес, др.-инд. Вала, Вритра и т. п.)], не давая ему напиться воды из Днепра: разрешение на это было дано змею лишь по достижении Черного моря. Реконструируется и мотив происхождения днепровских порогов в местах остановки змея. Сходные мотивы отмечены в гуронском дуальном мифе об Иоскехе и. Тавискароне. Спасаясь от погони, Тавискарон создавал на Р. пороги и быстрины; капли его крови, падая на землю, превращались в кремень (ср. близкое объяснение Р. Дунай как потока крови одноименного богатыря в русских былинах).

Существует огромный фольклорный материал, мотивирующий происхождение Р. Образ Р. играет значительную роль в сказочных мотивах (ср. в русских сказках такие мотивы, как Р.-оборотень, огненная Р., за которой живет змей, Р. и баба-яга, молочная Р. с кисельными берегами, Р. из пива, меда, вина и водки и т. п., ср. также важный мотив купания героя или девиц царевен и т. п. в Р. или озере). У американских индейцев многочисленны сказки о духах Р. (нередко в противопоставлении к духам гор), о Р. и соответствующем животном (ср. сказку "Бобр и река ГрандРонд"), о падении моста богов в Р. и т. п., этиологические сказки о происхождении Р. и о том, почему они текут в одну сторону, почему они меняют направление (здесь особая роль отводится Койоту). Роль Р. как места совершения ритуалов в значительной степени объясняется пограничной функцией Р.: она рубеж между этим и тем, нижним миром, между своим пространством и чужим.

Символические значения Р. - препятствие, опасность, потоп, наводнение; ужас, вход в подземное царство; речь, сила прорицания (в древней Англии Р., в частности, почитались и за их пророческие свойства). Мотив вступления в Р. означает начало важного дела, подвиг; переправа через Р. - завершение подвига, обретение нового статуса, новой жизни (ср., в частности, буддийскую символику). В христианской символике с образом Р. связаны святые Христофор и Евстахий.

Лит.: Афанасьев А, Н., Поэтические воззрения славян на природу, т. 1-3, М., 1865- 1869; Пропп В. Я., Исторические корни волшебной сказки, Л., 1946; Анисимов А. Ф., Религия эвенков в историко-генетическом изучении и проблемы происхождения первобытных верований, М.-Л., 1958; его же. Космологические представления народов Севера, М.-Л., 1959; Соколова В. Кч Типы восточнославянских топонимических преданий, в кн.; Славянский фольклор, М., 1972; Иванов В. В., Топоров В. Н., Исследования в области славянских древностей, М., 1974; их же, Мифологические географические названия как источник для реконструкции этногенеза и древнейшей истории славян, в сб.: Вопросы этногенеза и этнической истории славян и восточных романцев, М., 1976; Коростовцев М. А., Религия Древнего Египта, М., 1976; Ганаланян А. Т., Армянские предания, Ер., 1979; Harva U., Die religiosen Vorstellungen der altaischen Volker, Hels., 1938; Bonneau D., La crue du Nil, P., 1964; Belt Н. von, Symbolik des Marchens, Bd 1-3, Bern, 1952-58; Haavlo М., Suomalainen mytologia, Porvoo-Hels., 1967; J obes G., Dictionary of mythology, folklore and symbols, pt. 2, N. Y., 1962, p. 1341-42.