%D0%90%D0%B2%D1%82%D0%BE%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B5%20%D0%BC%D0%B8%D1%84%D1%8B

"Мой кумир, можно сказать. "Не сотвори себе..." - это, конечно, правильно. Но такого можно. В этом нет греха...

Как нет никакого зла в том, чтобы стоять на краю обрыва, держаться только за ветер и ощущать себя Богом...

Как нет никакой гордыни в том, чтобы писать стихи - несмотря на то, что этим занимались люди, не в пример более достойные...

А я - добрый и злой, я - прекрасный и страшный,
Во мне каждый найдет свою тайную страсть.
Каждый день я счастливый, а сегодня - несчастный,
Я могу защитить, а могу - и напасть...

Я спокойный и буйный - все решают секунды,
И мне нравится их моментальная власть!
Я бываю великий, словно статуя Будды,
А могу быть ничтожным - и копейку украсть...

Как нет никакой наглости и непочтительности в общении с Природой на равных и никакой глупости в том, чтобы помнить величие древних...

Я был с Господом моим на небесной тверди,
Когда он Люцифера низвергнул в бездну;
Знаменосцем я шел перед Александром;
Перечел я все звезды с юга на север;
Я был с Гвидионом возле божьего трона;
Я видел в Ханаане смерть Авессалома;
Я нес Божье слово в долину Хеврона;
Я был у ложа Дон при рожденьи Гвидиона;
Я наставником был у Илии с Енохом;
Я составил план Вавилонской башни;
Я стоял у креста, где распяли Сына;
Я три года томился в плену Арианрод;
Я в ковчеге с Ноем плавал по водам;
Я дрожал, видя казнь Содома с Гоморрой;
Я видел, как строился Рим великий;
Я видел, как рушились стены Трои.
Я был с Господом моим у ослиных яслей;
Моисея я провел по водам Иорданским;
С Магдолиной я стоял перед господним взором;
Я добыл свой дар из котла Каридвен;
Трогал я струны арфы у Ллеон Ллихлина;
Я стоял на белом холме с Кинфелином;
Год и день пребывал я в цепях и путах;
Голод, жажду терпел я ради Сына девы.

Я был найден в земле, что Святой зовется,
И измерил все уголки Вселенной;
Я останусь с ней до конца творенья,
Но не знаю, кем буду - рыбой иль птицей.

У меня хороший кумир... В этом обычно не признаются, но я хочу быть похожим на него...

Нет, ну черт побери! Получить потрясающую мудрость и удивительное могущество - и стать просто чуть печальным поэтом, демонстрирующим свое редкое мастерство только для того, чтобы обломать пижонов - похоже, что я правильно понимаю такие категории, как эта самая мудрость и это самое могущество.

Те его стихи, что я привел чуть выше - чуть ли не самое удивительное из того, что мне приходилось слышать. А попробуй прочитать их вслух и нараспев - и попадешь в тот мир, в котором жил кельтский бард...

Я подражал ему, подражаю, и буду подражать. Хотя готов смеяться - зло и качественно - над подражанием вообще. Но над этим - не стану. В нем нет ничего постыдного и смешного...

Как нет никакой банальности в любви, которую испытывали до тебя миллионы людей. Как нет ни малейшей подержанности в истине, открытой следом за мудрецами. Как нет даже намека на плагиат в развитии чужой, но близкой темы...

Я был каплей с копья, превратившейся в остров,
Когда бог Идзанаги спустился с небес.
И с божественным Ветром, вдруг решив, что все просто,
Мы обидели Солнце, натворив сто чудес...

Я искал с Гвидионом три цветка для творенья
И, придумав Любовь, свое сердце разбил,
А потом, за измену, я разрушил виденье
Птицу Ночи создав, Красоту погубил.

Я Титана обрек на жестокие муки,
Чтобы когти - терзали, чтоб молнии - жгли...
Я Титану лечил обгоревшие руки,
Что небесный огонь для людей сберегли.

Я любовный напиток подсунул Тристану,
В предвкушении страданьем иссушенных лиц.
Я внушил Александру, что нельзя брать Роксану,
Как он взял сотни женщин и сотни столиц.

Я спокойно смотрел на распятого Сына,
Упираясь копьем в покрасневшую грязь...
Я висел на кресте, плохо вкопанном в глину
И, теряя сознанье, боялся упасть..."