|
"Отвечает Лемминкяйнен: "Мой клинок не очень годен, Черепами он изрублен, На костях почти поломан! Но пусть будет, кто как хочет, Если так зовешь ты в гости, Так померимся, посмотрим, Чей-то меч получше будет! Мой отец, бывало, прежде Храбро мерился мечами: В сыне род не изменился, И в дитяти он не хуже!" Взял он меч, схватил железо, Меч свой огненный он вынул Из ножон, покрытых шерстью, С кушака перевитого. Оба мерили, смотрели На длину мечей обоих: Меч у Похъёлы владельца Оказался подлиннее, Подлинней на кончик ногтя, Лишь на полсустава пальца. И сказал Островитянин, Молодец тот, Каукомъели: "Меч твой больше оказался, И удар твой первым будет". Нападать хозяин начал, Сыплет яростно удары, Хочет он попасть - не может, Метит в голову он Кауко, Полосует по стропилам, Попадает между балок, Изломал в куски стропила, Исщепал у балок связки, И сказал Островитянин, Молодец тот, Каукомъели: "В чем стропила согрешили, В чем тут балки провинились, Что ты бьешь мечом стропила, Разбиваешь в щепки балки? Ты послушай, северянин, Слушай, Похъёлы хозяин: Трудно здесь в избе сражаться, Здесь нам женщины мешают. Здесь мы горницу испортим, Обольем полы мы кровью; Выйдем лучше из жилища, Будем мы сражаться в поле, На поляне будем биться! На дворе ведь кровь красивей, На открытом месте лучше, На снегу еще прекрасней". Вот они на двор выходят, Там нашли коровью шкуру, На дворе же растянули, И на шкуру стали оба. Говорит Островитянин: "Ты послушай, похъёланец! Твой клинок ведь подлиннее, Меч твой много пострашнее, Так воспользуйся им раньше, Чем простишься ты со светом, Чем ты шею потеряешь,- Бей смелее, похъёланец!" И ударил похъёланец. Раз ударил, два ударил, Третий раз еще ударил; Но не мог попасть он верно, Оцарапать тело Ахти Иль содрать кусочек кожи. Говорит Островитянин, Молодец тот, Каукомъели: "Ну, теперь я попытаюсь, Уж давно черед за мною!" Только Похъёлы хозяин Ничего не хочет слышать, Ударяет беспрерывно, Ударяет, но напрасно. Бьет уж пламя из железа. Из клинка струятся искры, Из меча в руках у Ахти; Искры сыплются все дальше, Блеск их шею озаряет Сыну Похъёлы туманной. Молвит юный Лемминкяйнен: "Слушай, Похъёлы хозяин! Вижу блеск на подлой шее, Словно утренняя зорька!" Повернулся северянин, Смотрит Похъёлы хозяин - Блеск на шее видеть хочет, Смотрит собственную шею. Тут ударил Лемминкяйнен, Быстро он клинком ударил, И попал мечом он в мужа, Бьет оружием железным. Вот один удар наносит: С плеч он голову снимает, С шеи череп отрезает; Так у корня режут репу, Со стебля так режут колос, Так плавник от рыбы режут. Голова к земле упала, На дворе свалился череп, Так, сраженная стрелою, С ветки падает тетерка. Сто столбов там возвышалось, Больше тысячи стояло, Сотни там голов на кольях, И один лишь был свободен. Взял высокий Лемминкяйнен Эту голову, приподнял, Насадил он этот череп Там на колышек свободный. Ахти, мой Островитянин, Молодец тот, Каукомъели, Вновь тогда в избу вернулся, Говорит слова такие: "Принеси воды, девчонка, Дай воды - от рук отмыть мне Кровь хозяина дрянного, Кровь из раны злого мужа!" В гневе Похъёлы старуха Разозлилась, разбесилась. Создала людей с мечами, Все мужей вооруженных. Сто мужей с мечами вышло, Вышла тысяча с оружьем Лемминкяйнену на шею, Каукомъели на погибель. И тогда настало время, Отступать пора настала. Трудно сделалось тут Ахти, Даже вовсе невозможно Лемминкяйнену младому В Сариоле оставаться, В Похъёле, на славном пире, На пирушке этой тайной. "
Цитируется по изданию: Калевала Автор: Л.П.Бельский
|