%D0%A0%D0%B8%D0%BC%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F%20%D0%BC%D0%B8%D1%84%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D0%B3%D0%B8%D1%8F

"В Греции этот бог носил имя Хроноса, однако, как считает подавляющее большинство исследователей, в греческую теогонию он был внесен постфактум — для того, чтобы стандартизировать биографию Зевса по образцу иных главных божеств тех народов, с которыми греки наиболее тесно общались. Совсем по-иному сложилась судьба Сатурна в Риме.

В соответствии с римской мифологией, Янус не только благожелательно принял свергнутого бога, но отдал ему власть над всем Аппенинским полуостровом. Пришелец, опасаясь преследований сына, до неузнаваемости изменил свое имя и поселился на обрывистом берегу реки, на холме, который позже прославился как капитолийский. Иногда весь полуостров называли Сатурнией, а места над Тибром, где жил и скрывался изгнанник, назвали Латиум (от латинского latere — «скрываться»).

Именно времена правления Сатурна считались золотым веком мифического Рима, поскольку бог этот разработал и усовершенствовал все, что начал вводить его предшественник Янус. Выражение «Сатурново царствование» стало для римлян синонином благосостояния и мирной жизни. В память об этих сказочных счастливых временах ежегодно 17 декабря начинались веселые праздники, которые назывались «сатурналиями», во время которых устраивали пиры, дарили друг другу подарки и на время изменяли иерархию общественного порядка:

господа обслуживали за столами своих рабов.

Именем Сатурна римляне назвали одну из планет. В соответствии с представлениями астрономов того времени, Сатурн был седьмой, и последней, «подвижной звездой», причем движущейся медленнее всех остальных, самой удаленной, а стало быть, находившейся ближе всех к небу звезд неподвижных, откуда — опять же в соответствии с одной из теорий той поры — появлялись на земле души новорожденных и куда отправлялись души умерших. Астрологи, связавшие дни недели с планетами, зафиксированным в современном английском языке, где субботу называют Saturday — «день сатурна».

Символ Сатурна — коса, и, казалось бы, для бога, властвующего над границами жизни и смерти, этот атрибут вполне закономерен и не требует объяснений. Но дело обстоит не совсем так. И римляне, и греки изображали этого бога то с косой, то с серпом; в греческой мифологии говорится, что именно серпом Хронос оскопил своего отца Урана.

Впрочем, если верить Лукиану («Диалоги»), недобросовестные мифологи исказили биографию этого бога. Жрец в сатире Лукиана спрашивает Сатурна, правда ли, что он съел своих детей, и единственного ребенка спасла его жена, подсунув вместо него на съедение камень, и что сын впоследствии сбросил его — отца — в тартар Сатурн очень обиделся на этот вопрос и ответил, что если бы вопрос был задан не в праздник, то жрец убедился бы на себе, что такое божественный гнев. На самом деле неискаженная биография Сатурна выглядит у Лукиана так:

«Попросту я постарел, с возрастом началась подагра, и я уже не мог с молниями в руке гоняться вверх и вниз, карая клятвопреступников, святотатцев и насильников, — для этого нужны молодые силы. Я. уступил трон Зевсу, и не жалею об этом».

Знаменитый сэр Дж. Фрэзер в своей очень знаменитой книге «Золотая ветвь», ссылаясь на аутентичный древний документ, сообщил о том, как в римском лагере на Верхнем Дунае за тридцать дней до сатурналий по жребию избрали царя праздника — молодого здорового мужчину. Ему дали «придворных» и исполняли все его желания и капризы, вплоть до самых разнузданных. Так длилось тридцать дней, но в день начала праздника он должен был покончить с собой на алтаре бога, роль которого до этого момента играл. Документ сообщает, что в году 303-м солдат, избранный на роль царя праздника, решительно отказался от этой роли и по приказу командира был казнен. Дж. Фрэзер на основании этого факта создал целую теорию о подобных обычаях, существовавших чуть ли не во все времена и у всех народов.

Опираясь на эту теорию, обогащенную мифом об Эдипе, отцы психоанализа создали в свою очередь теорию, в которой жажда убийства отца — настоящего или символического — является имманентной чертой человеческой натуры.

Теории эти красивы, хорошо выстроены, однако нет даже косвенных доводов того, что когда-либо, где-либо, кроме того самого лагеря, существовали бы такие обычаи. "