Зороастрийская мифология (Авеста)

"Представление о золотом веке присуще большинству известных мифологий. В авестийской мифологии золотым веком считается царствование первочеловека Йиму, которого Азурмазда назначил охранителем и смотрителем мира, вручив ему в знак этого золотую стрелу и золотую плеть. Сходная легенда существует у скифов, близкого к иранскому народу.

Процветание мира при Йиму достигает такой степени, что земля больше не в состоянии вместить весь “мелкий и крупный скот, людей, собак, птиц и красные пылающие огни”. Столь высокая степень процветания неудивительна, поскольку с самого начала Йима признался в том, что не учен и не создан для того, чтобы изучать и охранять веру, однако готов взращивать и увеличивать сотворенный мир при условии, что под его властью не будет ни холода, ни зноя; ни жаркого лета, ни холодного; не будет иссякать пища, не будет ни старости, ни смерти — ни у растений, ни у людей, и у отца и у сына будет облик пятнадцатилетнего. Следуя указаниям Азурмазды, Йима расширяет землю, вонзая в нее золотую стрелу, стегая плетью и произнося соответствующие заклинания. Расширение земли происходит трижды — через триста, шестьсот и девятьсот лет, и всякий раз ее площадь расширяется на одну треть.

В следующем эпизоде Азурмазда предупреждает Йиму, что миру грозит гибель от суровых морозов и последующего наводнения, вызванного таянием снегов. По предписаниям Азурмазды Йима строит “вару” — ограду длиной в лошадиный бег по всем четырем сторонам, куда помещает по паре из каждой породы крупного и мелкого скота, людей, собак, птиц, красные пылающие огни, а также все виды растений и пищевых продуктов. Внутри этой ограды Йима устроил водопровод, построил улицы и жилища.

Йима является также первым грешником, поскольку выступил на стороне Лжи против Истины. Эти же мотивы встречаются и в поздней иранской литературе, например в “Шах-Наме”, где герой именуется Джамшед — от Йима-Хшайта, “Йима сверкающий”.

Несмотря на свою греховность, Йима описывается здесь и как основоположник различных ремесел и искусств.

Некоторые исследователи усматривают много сходства между иранским Йимой и Ямой индийской “Ригведы”. Их оппоненты, соответственно, усматривают не сходство, а разительное отличие и даже противоположность этих героев, поскольку Яма прежде всего является царем, правящим царством мертвых, и во всей индийской традиции связан как раз не с процветанием, а со смертью."