|
"Рыба моя, я тебе дом построил. Рыба моя, я тебе дом построил, прибежище тебе приготовил. При доме том двор широкий, загон просторный тебе построил. Там, внутри, ложе тебе поставил, В этом месте веселья журчащую воду течь для тебя заставил. К дому сеть не приблизится, от канала подземного не протянется. В доме есть пища, отборная пища. Да, в доме есть пища, свежайшая пища. В дом, там, где пиво тебе поставлено, туда и муха не просочится. Ликование не прекратится, как только имя твое там послышится. И порог, и засов, и мука для жертвы, и курильница — все готово. А благоухание этого дома — что ароматы кедрового леса. В доме есть пиво, отличное пиво. Да, есть сладкое пиво, и лепешки медовые, как тростниковая изгородь, длинные. Все знакомые твои — да войдут они. Все близкие твои — да войдут они. И отец, и глава рода твоего — да войдут они. Сыновья твоего большего брата, сыновья твоего меньшего брата — да войдут они! И малые твои, и большие твои — да войдут они. И супруг, и дети твои — да войдут они. Друзья-приятели твои — да войдут они. Зять и свекор твои — да войдут они. Пусть толпою, бок о бок с тобою войдут! Ни одного из них не оставь, никого из них не оставь снаружи! Войди же, дочь моя любезная, Войди же, дочь моя хорошая. День пройдет, и ночь придет, Сияние лунное в дом войдет, Когда день пройдет, когда ночь придет, Кто туда войдет, там и отдохнет — место твое тебя ждет. Там внутри тебе подготовил я ложе, Да не будет сон моей рыбы встревожен! Там живущие да не рассорятся. Войди же, дочь моя любезная, Войди же, дочь моя хорошая. Словно у канала засоленного, которому нет течения, Словно у потока засоренного, которому нет движения, Для воды струящейся твое ложе будет расчищено. Лунный свет войдет — твое ложе будет расширено. А когда ты войдешь — обрати свои взоры к укрытию. Когда, словно бык, ты пойдешь к месту, тебе приготовленному, — обрати свои взоры к укрытию. Когда, словно пес, ты пойдешь к месту, тобою учуянному, — обрати свои взоры к укрытию. Когда, словно овца, ты пойдешь к жилью своему постоянному — обрати свои взоры к укрытию. Да, когда, словно бык в свой загон, а овца в овчарню, пойдешь — обрати свои взоры к укрытию. Да, войди, словно бык, в свой загон, А когда войдешь, пусть Зуэн тебе порадуется! Да, войди, словно овца в овчарню. А когда войдешь, пусть тебе Думузи порадуется. Когда, словно бык, к загону голову ты подымешь, Пусть тебе господии Ашимбаббар-Зуэн порадуется! Когда, словно овца к овчарне, голову ты подымешь, Пусть тебе Думузи-пастырь порадуется!
<...>
(Около 14 строк разрушено.) Рыба, кто же с тобою к жилью пойдет? О, рыба моя, пусть все рыбы, что есть, с тобою пойдут! Та, что бородку мягкую имеет, что травы сладкие поедает, Пусть большая моя усач-рыба с тобою войдет, о моя рыба! Та, что тростник изнутри изгрызает, ко рту своему его тянет, Пусть и малая моя усач-рыба с тобою войдет, о моя рыба! И та, толстогубка, что сосет тростники живые, Что сбирается в стаи, Чья пища... Пусть моя рыба-карп с тобою войдет, о моя рыба! И та, черная, словно жердь, круглая, Свинья опоросная, что у речных берегов себе пищу находит, Пусть моя угорь-рыба с тобою войдет, о моя рыба! И та, чей хвост рогат, чей бок рогат, рыба, что из зарослей тростников выплывает, Большая моя усачовая рыба, пусть с тобою войдет, о моя рыба! Рыба, что, словно дитя плачущее, в зарослях тростниковых всхлипывает, Моя ше-сухур-сум-рыба, пусть с тобою войдет, о моя рыба! Голова — мотыга, зубы — ущелье. Кости ее — еловые ветки, Пузырь ее — мех для воды пастуха Думузи. Мешок, пищей набитый, мешок недвижимый, Бич рыбаков — хвост ее тонкий, Рыба-прыгун, мешок, что жрет себе подобных, Внутренностей в голове не имеет, Соперников руками-ногами хватает, Ее жало что шипы-когти, Рыба запретная — в городах, во святилищах В жертву ее богам не приносят, Но пусть и моя хрящеперая скат-рыба, пусть с тобою войдет, о моя рыба! И та, что плавниками пенит бурные воды, Быстрая, сверкающая чешуею. Моя кун-рыба морская пусть с тобою войдет, о моя рыба! С головою что мельница ручная, Бьющая-колотящая, в разгон молотящая, Рыба, что траз не ест, Акула молотоголовая, пусть она с тобою войдет, о моя рыба! Шелест нутра ее на поверхности, Моя рыба акулья, пусть с тобою войдет, о моя рыба! Рыба, что на дне прячется, сетей рыбацких избежать умеет, Бунтовщица-рыба, противная, мерзкая, Моя гур-рыба, пусть с тобою войдет, о моя рыба! Рыба, что может пробить бреши, что яд в челюстях своих копит, Моя агаргара-рыба, пусть с тобою войдет, о моя рыба! Торговцы обычно ее избегают, Но пусть моя саг-гур-рыба с тобою войдет, о моя рыба! Кочевники ее не покупают, Но пусть моя тур-хар-рыба с тобою войдет, о моя рыба! Рыба, что трав съедобных не ест, Моя аэаг-рыба пусть с тобою войдет, о моя рыба! * Мешок тяжелый, что как бы. сам крутится, Моя змея-рыба пусть с тобою войдет, о моя рыба! <...> (Разрушено около 20 строк.)
<...> Малыши сачками ее таскают. Моя соль - рыба пусть с тобою войдет, о моя рыба! С глазами змеиными, что в речных берегах гнездится, Что лежит на боку (?)... Пусть с тобою войдет, о моя рыба! <...> (Большая лакуна.) <...> Та, что средь рек и болот кричит зловеще, Моя акан-птица, в когтях ее, о рыба моя, ты повиснешь. И та, что над водами, где сети раскинуты, кружит, Моя убур-птица, в когтях ее, о рыба моя, ты повиснешь. И та, длинноногая, та, что хохочет, По водам бежит, что по глине пишет, Моя анше-бар-птица, о рыба моя, в коггях ее ты повиснешь. И та, что вовсе не нарядна, У птицы этой — ноги рыбы, Моя ки-иб-птица, о рыба моя, и в ее когтях ты повиснешь. И тот, что в болотах, что хватает четвероногих, бегущих мимо, Мой крокодил, о моя рыба. и в его лапах ты повиснешь. Но пет, в когтях их ты не повиснешь, ноги их тебя не погубят, О рыба моя, день наступает — ко мне, смелее, ну давай же, Настало время — ко мне, смелей! И владычица всех рыбарей, Богиня Напше. как тебе будет рада!"
Цитируется по изданию: "От начала начал". Антология шумерской поэзии Автор: Перевод В. К. Афанасьевой
|