%D0%93%D0%B5%D1%80%D0%BE%D0%B8%20%D0%A8%D1%83%D0%BC%D0%B5%D1%80%D0%B0

"После того как в Спартанском государстве благодаря законодательству Ликурга введены были порядок и согласие, оно скоро до того окрепло, что могло направить свои силы вовне и расширить тесные пределы. На севере для обеспечения долины Еврота спартанцы завоевали пограничную Аркадскую землю, на юге они наконец одолели упорные Амиклы (около 760 г.), которые в продолжение столетий сопротивлялись их оружию; таким образом спартанцы открыли себе южную долину Еврота до моря, где они наконец овладели городом Элосом, несмотря на помощь, оказанную ему Федоном Аргосским. Теперь спартанцы владели всей долиной Еврота, защищенные к северу Аркадскими горами, к востоку — Парноном, к западу — Тайгетом.

Эти блестящие успехи пробудили храбрость и деятельность спартанцев, равно как и стремление к дальнейшим завоеваниям. Они обратили взоры на запад, где за Тайгетом лежала прекрасная страна Мессения, самая привлекательная и плодоносная земля Пелопоннеса, богатая прекрасными пастбищами и пашнями. Во время переселений дорийцы утвердились в Мессении, под предводительством Кр ее фонта, и основали Мессенское государство, с главным городом Стеникларом, в северной равнине реки Памдс, между тем как их соплеменники положили основание Спартанскому государству в долине Еврота. Но с течением времени соседи-одноплеменники стали чужды друг другу. В Мессении получил господство вместо Ираклидов Аркадский род Эпита, дорические переселенцы Мессении не сохранили себя, подобно спартанцам, в строгом отделении от первоначальных жителей страны, и таким образом потеряли отчасти свой дорический характер; раздоры на границе, взаимные оскорбления и повреждения всякого рода возбуждали и питали вражду между мессенцами и спартанцами, пока она наконец не возгорелась в открытую войну, начатую спартанцами. Спартанцы решились не класть оружия, пока не покорят всей богатой страны.

Спартанцы, которых греки всегда упрекали в жестоком порабощении единоплеменников, извинялись тем, что мессенцы принудили их к войне несправедливыми поступками. На западном склоне Тайгета, недалеко от границ Лакедемонян, находилось в Мессенской области святилище Артемиды Лимнаты, общее мессенцам и спартанцам. По рассказу спартанцев, мессенские юноши напали там во время празднества на спартанских девиц и убили бывшего там спартанского царя Телекла, который сопротивлялся их злодеянию; это побудило царя Алкамена, сына убитого, вторгнуться в Мессению. Мессенцы со своей стороны утверждали, что Телекл пришел к святилищу с безбородыми юношами, переодетыми в женщин и носившими мечи под платьями, с целью коварно напасть на благородных мессенцев во время жертвоприношения и овладеть страной и что при этом нападении он был убит. Далее спартанцы рассказывали, что Полихарес, знатный мес-сенец, убил несколько спартанцев, и когда спартанцы требовали его выдачи, мессенцы отказали им в этом. По рассказу мессенцев, это дело было такого рода: Полихарес передал спартанцу Евефну стадо скота, с тем чтобы оно паслось на его лугах; но Евефн продал стадо и убил еще сына Полихареса, когда тот пришел к нему за получением обещанного вознаграждения для своего отца. Когда Полихарес обжаловал убийцу в Спарте перед царями и эфорами, но не получил удовлетворения, то он на обратном пути убил в гневе всех спартанцев, которые попались навстречу.

Наши познания о Мессенских войнах весьма неверны и недостаточны; мы имеем о них лишь позднейшие сведения из позднейших сказаний и легенд. Но, как бы то ни было, достоверно, что спартанцы, под предводительством царя Алкамена, в 730 г. вторглись, без объявления войны, в Мессению и ночным нападением овладели укрепленным городом Амфеей. Этот город находился на севере, недалеко от главного города Мессении, Стениклара, на склоне тянущихся из Аркадии гор, и господствовал над всей северной равниной Мессепии. С возвышения легко было делать вылазкя во все стороны, между тем как с равнины, вследствие крутости скал, на которых лежало укрепление, доступ туда был очень труден. Таким образом спартанцы утвердились очень близко от главного города мессенцев, грабили и опустошали страну, а мессенцы не могли их вытеснить из скалистого укрепления. На пятом году войны дошло до большого сражения, в котором спартанцами предводительствовали оба их царя, Полидор, сын Алкамена, и Феопомп, величайший герой этой войны на спартанской стороне, а мессенцами предводительствовал их царь Евфай. Обе стороны сражались целый день, до ночи, с величайшей храбростью, но без решительного результата. Но так как мессенцы находили положение своего главного города неблагоприятным для защиты страны и вся равнина была открыта нападениям врагов из Амфеи, то они решились оставить Стениклар и сосредоточиться на священной горе Зевса Ифоме. Эта гора, омываемая у своей подошвы Памисом, свободно и высоко поднимается .на Мессенской равнине, разделяет ее на северную и южную половины и представляет центр и естественное укрепление всей страны. Мессенцы укрепились на ее труднодоступной высоте и, сосредоточив тут все свои силы, могли сильно сопротивляться противникам еще в продолжение 14 лет.

Царь Евфай спросил из Ифомы дельфийского оракула о будущности своего народа и получил в ответ: “Принесите ночью в жертву подземным богам, по жребию, чистую девственницу из царского рода Эпита, и вы спасете Ифому”. Сейчас бросили жребий между всеми девами из рода Э пит ид о в, и он пал на дочь Лп-киска. Но пророк Эливол объявил, что эта дева не царского рода, а подкидыш, и Ликиск, для спасения дочери, поспешил убежать с ней в Спарту. Мессенцы упали духом. Тогда выступил в народном собрании Аристолем, из царского рода, уважаемый всеми за свою добродетель и храбрость, и, движимый любовью к отечеству, добровольно предложил свою дочь в жертву. Но этому сильно воспротивился молодой мессенец, которому Аристодем обещал свою дочь; он утверждал, что с обручением дочери отец потерял над ней отцовские права и передал их ему. Когда его возражения оставлены были без внимания, он, для спасения невесты, в отчаянии воскликнул, что она уже его жена, без ведома отца. Тогда Аристодем в сильном гневе схватил свой меч и вонзил в грудь дочери. Жертва была принесена. Но пророк объявил, что дочь Аристо-дема убита, что она принесена в жертву гневу отца, а не богам, и что необходимо пожертвовать другую деву. При этих словах разъяренный народ бросился на жениха, чтобы убить его за то, что он запятнал Аристо-дема кровью его собственной дочери и сделал сомнительным их спасение. Но Евфай, друг жениха, успокоил толпу и уверил ее, что предсказание оракула выполнено смертью дочери Аристодема и что не нужно новой жертвы. С ним согласились все Эпитиды, потому что каждый из них боялся потерять свою дочь при новом кидании жребия. Народ успокоился и разошелся из собрания, чтобы участвовать в жертвоприношениях и празднестве.

В следующем сражении пал Евфай. Увлеченный стремлением поразить спартанского царя Феопомпа, он слишком удалился от своих и получил смертельную рану. Так как он не оставил наследника, то мессенцы избрали своим царем Аристодема. Пророки возражали против этого выбора — нельзя передать царское достоинство Эпита человеку, обремененному проклятием, запятнанному кровью собственного дитяти; но пожертвованием своей дочери Ар истод ем доказал такую любовь к народу, и во всех сражениях он выказывал такую храбрость, что народ считал его лучшим и достойнейшим и предпочел веем прочим соискателям короны. Действительно, новый царь не обманул ожиданий народа. Он был справедлив к своим подчиненным, в войне отличался обычной храбростью, необыкновенным рвением и осмотрительностью, так что войско следовало за ним с воодушевлением. Он приобрел себе союзничество аркадцев, аргивян и сикионцев и беспрерывно старался при всякой возможности вредить спартанцам. Из Ифомы он, вместе с аркадцами, делал частые набеги на Л а кони ю, особенно во время жатвы, и всегда Ьозвращался победоносно и с богатой добычей. Спартанцы в Амфии платили им той же монетой, и таким образом проходили годы в грабежах и опустошениях, без решительных результатов.

Наконец на 18 году воины спартанцы ободрились и решили уничтожить мессенцев одним сильным ударом и окончить войну. Со всем своим войском, вспомоществуемые коринфянами, они направились к Ифоме. Аристодем выбрал из своих мессенцев, аргивян и сикионцев самых сильных и храбрых воинов, в тяжелом вооружении, и поставил их под предводительством своего друга Клеониса длинной фалангой у подошвы горы Ифомы, так что гора закрывала им тыл; из прочих воинов, между ними и аркадцев, легко вооруженных разным оружием, обвешанных отчасти вместо щитов козьими, волчьими и медвежьими шкурами, он образовал засаду под своим предводительством в закрытом овраге. Тесно сомкнутая спартанская фаланга мужественно двинулась к рядам мессенцев. Произошло ужасное столкновение; Мессенцы, меньше числом, но народ отборный, стояли как каменная стена против могучего натиска врагов и не уступали ни на шаг. Обе стороны сражались с ожесточением копьями и мечами, и многие храбрецы нашли тут свою смерть. Вдруг Аристодем бросился из засады со своими легко вооруженными воинами и напал на тяжело вооруженных спартанцев с тыла и флангов. Спартанцы сначала посмотрели с презрением на нападение плохо вооруженных людей, которые бросали стрелы лишь издали; они направились к ним, чтобы разогнать, во в своем тяжелом вооружении не могли их настигнуть; Аристодем все снова нападал с тыла, между тем как мессенская фаланга производила на них сильный натиск с другой стороны. Тут всякая храбрость была напрасна. Спартанская фаланга редела, мессенцы мужественно бросились в их ряды, и после отчаянного боя уцелевшие спартанцы искали спасения в бегстве.

После такого тяжелого поражения спартанцы упали духом; они спросили в Дельфах, что им делать. Бог посоветовал им овладеть Мессе н ней хитростью. Они послали поэтому 100 человек, как переметчиков, в лагерь мессенцев, с тем чтобы они при удобном случае погубили их. Но Аристодем тотчас послал назад переметчиков. “Несправедливые поступки новы у лакедемонян, но их хитрости и коварства стары”,—:сказал он. Тогда спартанцы попытались посольствами отклонить от мессенцев их союзников, но напрасно.

Тем не менее Мессения скоро пала. По предсказанию оракула, спартанцы овладели страной хитростью. В предсказании, -данном мессенцам, дельфийский бог обещал победу тем, которые первыми поставят на горе Ифоме десять раз десять треножников у алтаря Зевса. Спартанцы узнали об этом предсказании оракула, и Ивал, смелый и хитрый спартанец, сформовал наскоро из глины 100 треножников, пробрался с охотничьей сумкой на спине и охотничьими тенетами в руках в одежде поселянина на высоту Ифомы и ночью поставил там свои треножники. С этого времени знаки при жертвоприношениях стали неблагоприятны мессенцам. Когда Аристодем хотел принести жертвы Зевсу на Ифоме, то назначенные для этого бараны так сильно бились рогами об алтарь, что даже умерли. Собаки сбежались в одно место, выли целую ночь как волки и побежали в лагерь спартанцев; эти вообще столь верные животные, по-видимому, не хотели разделить участи своих господ. У очага Аристодема выросла трава, дочь его явилась ему во сне в черном платье, показала свою проколотую грудь, сняла с него вооружение, надела ему на голову золотой венец и накинула на него белый саван. Герой увидел свою участь, он увидел, что напрасно пожертвовал своей дочерью, что боги желают погибели Мессении. Полный раскаяния и отчаяния, он отправился ночью на гроб своей дочери и добровольно умер.

По смерти своего храброго царя мессенцы пришли в сильное отчаяние. Голод свирепствовал в укрепленной Ифоме и еще раз побуждал мессенцев к открытому бою. Они сражались с отчаянием; лучшие из народа и все его вожди умерли геройской смертью- Пять месяцев спустя, после двадцатилетней войны, остатки народа передали врагу свои укрепления на Ифоме. Кто не хотел оставаться в стране и служить лакедемонянам, искал убежища в горах Аркадии, Сикионе, Аргосе или примыкал к Алкидамасу, который нашел убежище за морем в Регин, в нижней Италии.

Спартанцы овладели Мессенией благодаря своей непоколебимой твердости; не судьба победила мессенцев, а спартанская храбрость. По внутренним противоречиям в истории этой войны ясно видно, что дошедшие до нас сведения о ней происходят из источников, благоприятных мессенцам. Укрепление на Ифоме было разрушено, а мессенские поля разделены были между спартанскими семействами; побежденные мессенцы сделались крепостными крестьянами, которые должны были обрабатывать землю и отдавать половину дохода своим спартанским господам; они были “как ослы, обремененные тяжелой ношей”, по выражению поэта Тиртея. Они должны были дать клятву, что никогда не отпадут от спартанцев и не предпримут против них ничего худого. Когда в Спарте умирал царь или другое правительственное лицо, то из Мессении должны были приходить к погребению мужчины и женщины в черных платьях. Мессенцы сделались илотами."